Молодому поколению Онопко известен как многолетний второй тренер: у Слуцкого и Гончаренко — в ЦСКА, у Карпина — в сборной и «Ростове». А между тем в «прошлой жизни», игровой, Виктор неизменно был на первых ролях — капитанил в «Спартаке», национальной команде и испанском «Овьедо», что само по себе говорит о лидерских качествах человека. Мало того, именно Онопко первым набрал сотню матчей за сборную и долгое время оставался рекордсменом по этому показателю.

Сегодня, 14 октября, ему исполняется 55. Накануне красивой даты мы поговорили с Виктором Савельевичем за жизнь. Футбольных тем тоже не избежали. Потому что футбол — это и есть его жизнь.

Из интервью вы узнаете:

• Почему вся Премьер-Лига сочувствует «Ростову»
• Сколько месяцев в году Онопко проводит дома
• Какими были в жизни Черенков, Лобановский, Бесков
• Какой матч Онопко переиграл бы (Россия — Украина — не на первом месте)
• За что Карпин недолюбливает журналистов

Почему вся Премьер-Лига сочувствует «Ростову»

— Ваш день рождения — это разгар сезона. Когда в последний раз удавалось по-человечески отметить?
— Ой, даже тяжело сказать. День рождения всегда выпадает или на игру, или на тренировку, как сейчас. Я к этому спокойно отношусь. На 50 лет ко мне в Москву приезжала родня из Донецка, Луганска — мама, брат, сестра. А сейчас жду их в конце октября в Ростове. Заодно мой и Сергея день рождения отметим. К сожалению, супруги, детей в этот раз не будет.

— Маме сколько уже?
— Она 1947 года. У неё свой маленький домик с огородом за Луганском. Много лет выращивает там овощи-фрукты. Сажает, поливает, пропалывает — всё время при деле. А ещё у неё куры и 12 котов — прикормила. Мама — молодец, всегда в движении. Даже когда в Ростове в прошлом году по врачам ходили, наотрез отказывалась от такси. Пешком весь город обошли — километров 12 в сумме!

— В Ростове всё также на базе живëте?
— Нет, клуб снял квартиру. Иногда ночую на базе — удобно, когда поздно приезжаешь с выезда или утром тренировка после вечерней. Но и гостей теперь есть где принять. Живу в хорошем месте, рядом с парком.

— А в Москве на Рублёвке квартира осталась?
— Да-да, у меня всё осталось — и в Москве, и в Испании. У меня даже в Донецке квартира ещё есть. Анатолий Дмитриевич Коньков мне её в «Шахтёре» давал.

— Когда в последний раз там были?
— В Луганске был в 2018 году, а в Донецке — ещё раньше, возможно, в 2016-м. Но квартира не пустует — друзья живут. Только за коммуналку платят и следят за жилищем.

— Сегодня даже молодые футболисты стонут от бесконечных переездов. Вас они не убивают?
— Если честно, очень тяжело. Хотя говорят: вы уже привыкли. Нет, к этому нельзя привыкнуть. Для организма это большая дополнительная нагрузка. Особенно когда недосыпаешь. Когда к нам приезжал «Акрон», за день до игры встретил на прогулке Артёма Дзюбу. Они с одноклубником кофе пили, пообщались вкратце. Дзюба сказал: «Я поражаюсь, как вы ездите. Мы один раз приехали, а вы же постоянно так передвигаетесь». И это не только Артёма касается. Практически все команды РПЛ «Ростову» сочувствуют. Два клуба у нас в таких условиях — мы и «Краснодар». Ничего, как-то приспосабливаемся. У нас все футболисты к автобусу приходят с подушками, одеялами, кто-то даже с матрасами. Если раньше могли прилетать на выезд за день до игры, то теперь приезжаем за два, чтобы две ночи нормально поспать.

— Какой маршрут самый утомительный?
— Начало пути всегда стандартное — пять часов автобусом от Ростова до Ставрополя. А дальше летим. До Москвы — три часа, до Грозного — час. В Махачкале ещё не были, но тоже плюс-минус столько же. Наверное, Калининград — самый дальний выезд — четыре часа лёту. До Сочи едем поездом — удобно. Раньше и в столицу так добирались, но потом отказались в пользу самолёта. Дальние автобусные переезды тоже отменили — очень тяжело. Если аэропорт Ставрополя ночью не принимает, летим до Минеральных Вод. Оттуда до Ростова на час дольше ехать — зато дорога качественнее.

Сколько месяцев в году Онопко проводит дома

— Сколько месяцев в году вы проводите дома? Два?
— Меньше! В этом году, например, всего неделю отдыхал дома летом и месяц пробуду зимой. Два месяца никогда не набирается.

— Тяжело морально жить в постоянном отрыве от семьи?
— Очень. Хотя, кажется, человек ко всему может привыкнуть, но мне не хватает семьи, общения, обычных повседневных забот. Когда в Москве живёшь, хотя бы по квартире какие-то дела постоянно делаешь — убрать, счётчики поменять и так далее. А в Ростове и таких забот у меня нет. Ешь на базе, там же обстирывают. А дома — максимум пропылесосишь, посуду помоешь, и всё. Дети у нас уже взрослые, но всё равно не хватает их. В отпуске стараюсь как можно больше времени с ними проводить. Дочь с сыном тоже под меня подстраиваются — берут отпуска, чтобы всем вместе отдохнуть. Выезжаем на природу, в другие города. А супруга периодически приезжает ко мне. Сейчас, правда, с этим намного сложнее. Если раньше от Мадрида до Москвы за четыре часа долетали, то сейчас маршрут гораздо длиннее: Мадрид — Стамбул, Стамбул — Москва и Москва — Ростов-на-Дону поездом. Очень тяжёлая дорога, даже в СВ. Плюс бывают задержки. Недавно во Внукове Наталья на сутки застряла в ожидании рейса в Турцию. Две ночи не спала. По себе знаю: от постоянных недосыпов начинает колбасить.

— Родные давно смирились с таким жизненным укладом? Никогда не просили: «Бросай всё и возвращайся в Испанию?»
— Жена иногда в шутку упрекает: «Сколько ещё ты будешь работать?» Отвечаю: пока мне это дело нравится, надо работать. Я по-прежнему люблю футбол. А потом — у меня большая семья, много родственников. Слава богу, у детей уже есть и своё жильё, и работа, но я люблю помогать родным. Только раз в жизни продолжительное время сидел без работы, после ЦСКА, и чувствовал себя очень некомфортно. Поехал в Москву, стал ходить на телеканалы, играть по ветеранам, чтобы хоть чем-то полезным себя занять. А потом Валерий Георгиевич в сборную привлёк, позже — в «Ростов». Работа важна, но иногда нужно брать перерывы. Это и для футболистов важно, и особенно для тренеров. Хорошо, что у нас есть паузы и летом, и зимой. Такая перезагрузка крайне необходима — после неё возвращаешься в совершенно другом моральном и физическом состоянии.

— Жена, дети уже с акцентом говорят?
— Жена — точно нет (улыбается). Дочка выросла в Испании. Когда мы в Овьедо приехали, ей три месяца было, ещё и на русском не говорила. Но мы с собой набрали кассет, книг, букварь. Женя на «Ну, погоди» и других наших мультфильмах росла. Наверное, по-испански они с Виталием говорят получше — потому что вся учёба, работа на нём. Но и русским владеют в совершенстве. Дома только на нём разговариваем. Возможно, ментально они ближе к испанцам, однако ничего русское им не чуждо. Сын знает всю нашу историю, культуру. Мечтает прокатиться по Золотому кольцу, на Камчатку съездить. Говорит: хочу купить землю где-нибудь во Владимире или Суздале, построить деревянный домик. Один раз сын привозил в Россию трёх друзей: неделю у меня в Москве погостили, потом в Петербург сгоняли. Испанцы остались в восторге! Им тоже интересна история России: Ленин, Сталин, коммунизм, Советский Союз. Виталий много им рассказывает о нашей стране.

— А кто он по специальности?
— Экономист и айтишник. Работает в хорошей фирме, контролирует различные финансовые операции, разрабатывает новые программы.

— А дочь тренирует?
— Да, тренер по художественной гимнастике. Мои друзья открыли в Овьедо клуб, ещё когда Женя была начинающей гимнасткой. Уже 20 лет ему. Теперь Женя там работает и параллельно ещё в двух институтах преподаёт. Чтобы в этой сфере хорошо зарабатывать и нормально жить, нужно иметь минимум три работы.

— Внуками ещё не планируют осчастливить?
— Нет, всё ещё жду (смеётся). Пока пауза. У обоих есть пары, встречаются, но со свадьбами, детьми, как настоящие испанцы, не спешат. У нас считалось: чем раньше женишься, родишь, тем лучше. Там у людей чуть другое мировоззрение: сначала нужно пожить для себя, а уже потом семьями обзаводиться.

— Знаменитому вратарю Уварову внуки заказывают в России «колбаску». А вас что родные просят привезти?
— Сын просил чёрный хлеб, докторскую колбасу и морковь по-корейски. В Испании этого нет. Малосольные огурцы и тульские пряники ещё любит. Иногда икру привожу.

Какими были в жизни Черенков, Лобановский, Бесков

— В этом году целая плеяда больших мастеров отмечает 55-летие: Канчельскис, Карпин, Шалимов, Онопко, Юран. У вас есть объяснение такой футбольной плодовитости 1969 года?
— Бывают такие годы. И в Испании мне подобное говорили. Все перечисленные ребята выдержали сумасшедшую конкуренцию в Союзе и за границей хорошие карьеры сделали. Наверное, звёзды так сошлись. В природе ведь тоже бывают урожайные и неурожайные годы — на зерно, яблоки, подсолнухи. Может быть, и в футболе такое есть.

— У меня есть такое ощущение, что среди современных российских футболистов не осталось таких железных людей, как Онопко.
— Уверен, что есть такие.

— Приведите пример.
— За молодых, наверное, ещё рано говорить. Логичнее приводить пример моих сверстников. Хотя таких, кто активно двигается в моём возрасте, действительно не так уж много.

— Эта ваша закалка — с детства? Гены сильные?
— Думаю, всё вместе. Спасибо родителям, что родился физически здоровым. Тут и гены, и желание, и трудолюбие соединились. Я всегда старался быть лучшим в футболе и каждый день всё заново доказывал, себе и тренерам. У меня и сейчас каждый день велосипед, дорожка или пробежки на свежем воздухе. Уже не могу без этого. Физическая нагрузка очень помогает в жизни. Уже в подсознании сидит: если чем-то не позанимался — уже что-то не так. А сейчас ещё стало модным в падел играть — тоже энергозатратный вид спорта. Я за себя не очень люблю говорить, но, бывает, играешь за ветеранов, смотришь — а ты самый старший. И ничего, играешь два тайма по 40 минут. Бегается и бегается. А если не тренироваться, ноги-пресс не качать, тебя на 10 минут хватит, все смеяться будут. Поэтому стараюсь оставаться в игровом тонусе. Это и для здоровья, и для футбола полезно. Мы недавно в Минске играли: сборная России против Беларуси. Полный стадион собрался, впечатлений — море!

— В ваше время футбол предполагал больше страданий и лишений, чем сейчас?
— Думаю, да. И тренировались мы значительно больше. У нас на сборах всегда были трёхразовые тренировки, сейчас — максимум двухразовые. Сегодня нагрузка тщательнее контролируется и дозируется. Появилось много специализированных материалов, различных медицинских добавок. Питанию, отдыху уделяется намного больше внимания. Это нормально. Нам в этом плане было сложнее. Баня, массаж — вот и всё восстановление. Сейчас и поля получше, и условия. Но всё равно я был счастлив.

— Не рассказываете молодым, как форму вручную стирали и сетки с мячами таскали?
— В ЦСКА рассказывал, да и в «Ростове» иногда вспоминаешь. Ребята смотрят с недоумением: самому форму, кофту, штаны стирать — это как? А мы так жили на сборах. Руками вещи стирали и по очереди на батарее сушили. В семь утра ты уже на ногах — утренняя зарядка. Потом приходишь, завтракаешь и ещё полчаса-часик досыпаешь перед первой тренировкой. Дальше обедаешь и готовишься к вечерней. На сборы уезжали на всю зиму, и не в Абу-Даби или Турцию, а в Сочи или Адлер, где на все команды два-три поля. Месили грязь, бегали по асфальту — и не жаловались.

— Молодёжи не понять?
— Может быть, им это и не надо. Но для нашего поколения такая закалка была полезна — хорошо, что прошли.

— Вы образец дисциплинированности. Хотя бы раз в жизни опаздывали на тренировку?
— Один случай был в Испании. По пути на стадион колесо пробил. Я даже не на тренировку опоздал, а ко времени общего сбора, за час до занятия. Но всё равно оштрафовали на € 100. А именно на тренировку ни разу в жизни не опаздывал, не говоря уже о том, чтобы прогулять.

— Тренерский авторитет в 1990-2000-х был несравним с нынешним?
— Конечно. Мне начиная с луганской СДЮСШОР везло на тренеров. Потом уже пошёл по ступенькам: «Стахановец», «Шахтёр», «Динамо» Киев, опять «Шахтёр», «Спартак», Испания. А уж в сборной такие авторитеты работали, что ты не смел не то что сказать что-то — просто косо посмотреть.

— Думаю, вы и подумать боялись потроллить Лобановского или Романцева — или находились смельчаки?
— Сегодня могут подшутить. Примеров много. Я только приветствую такое, если всё корректно. В ЦСКА где-то даже умышленно подыгрывал ребятам, чтобы улыбнулись. Но над Бесковым, Романцевым или Лобановским, естественно, подшутить никто не решался.

— Такого юмориста на следующий день не было бы в команде?
— Я думаю, да. Вчера ходили командой на фильм про Черенкова. Жизненное кино. Некоторые моменты меня в детство вернули. Старостина Щербаков играет, Бескова — Фоменко. И очень, кстати, натурально. В реальности и Бесков, и Лобановский за малейшие провинности отчисляли из команды. Там никто не шутил, даже не пытался.

— А сам Фёдор вам каким запомнился?
— Очень скромным. Когда я первый раз его увидел и поздоровался, просто не поверил своим глазам — настолько разительным оказался контраст между звездой «Спартака», народным футболистом и реальным живым человеком. И на тренировках, и после Фёдор всё больше молчал. Зато на поле — талантище.

— Про таких говорят: не от мира сего?
— Да. Ты и представить не можешь, что такую передачу возможно исполнить, а он — делает. Много таких моментов было на поле. И потом, когда уже проводили Федю из футбола, созванивались с ним. Обсуждали, кстати, не только «Спартак», но и ЦСКА. Ему нравился комбинационный стиль игры команды. Иногда на футбол ходили вместе, часто за ветеранов играли. Юра Гаврилов ещё постоянно шутил, всех подкалывал — в фильме очень точно показан: прямо копия!

— Угнанный на обеде внедорожник — самая крупная материальная потеря в жизни?
— Неприятная история. Возможно, это какой-то сигнал был. Хотя в то время это была одна из самых популярных марок — в «Спартаке» почти у всех угнали. Но в финансовом отношении долги в «Овьедо», конечно, перевесили джип.

— Самая большая боль в карьере — раскол в сборной перед ЧМ-1994?
— Если брать футбол — да. Слава богу, многие вовремя осознали свою неправоту и поехали на чемпионат мира. Но осадок лично у меня остался.

— У отказников и спустя 30 лет обида иногда сквозит в интервью. В личном общении не ощущаете её?
— Да нет. Но мы и пересекаемся очень редко. С Кирьяковым виделись, когда он в «Ленинградце» работал, а мы со сборной приезжали в Питер. Нормально общались. С Шалимовым, Добровольским давно не встречались. С Колывановым за ветеранов играли — ничего такого у него не вижу. У меня во всяком случае ни на кого из ребят обид нет. Только на самого себя — за то, что подписал это письмо. Не надо было этого делать. Нами тогда управляли другие, нефутбольные люди.

— Вы дважды играли в день рождения за сборную — и оба раза против Исландии! Какой матч больше запомнился — 1:0 в 1992 году или 0:1 в 1998-м?
— Ни тот, ни другой особо в памяти не отпечатался. Вот матч с финнами 16 августа 1995 года хорошо запомнил. Мы обыграли их в гостях 6:0, а у меня в тот день дочка родилась!

— Класс!
— Да. В самолёте друзья пристали: «Поехали отмечать!» Ну, поехали… Сразу из аэропорта рванули в ресторан. Отпраздновали. Потом только до роддома доехал (смеётся).

Какой матч Онопко переиграл бы (Россия — Украина — не на первом месте)

— Какой из сотен матчей — самый-самый памятный?
— Наверное, победный против Франции в гостях, когда 3:2 выиграли. И против Украины в том же цикле. Из спартаковского сразу вспоминается «Русенборг»: 0:2 уступали до перерыва и победили — 4:2. Очень своеобразная была игра. С «Ливерпулем» оба матча вышли запоминающимися. А «Фейеноорд» 1993-го запомнился приходом Ельцина в раздевалку. На фото я стою рядом с ним, как балерина: трусы, майка — и голые ноги в первой позиции (смеётся). Из футболистов на снимок, кажется, только Стауче ещё попал (и Радченко. — Прим. «Чемпионата»).

— А какой матч переиграли бы, будь такая возможность? «Антверпен» — «Спартак», СНГ — Шотландия, Россия — Украина?
— Антверпен переиграл бы. Мы были близки к тому, чтобы взять Кубок кубков. И мы бы взяли его, уверен, если бы не судейские ошибки. Не понимаю, как можно было не заметить, кто сфолил. Момент уже заиграли, VAR не было, а он не только назначил пенальти, но и удалил меня — просто по отмашке бокового судьи.

— Для вас это был более тяжёлый удар, чем ничья с Украиной в октябре 1999-го?
— Наверное, да. Думаю, случись нам сыграть еще раз с «Антверпеном», мы бы и его прошли, и «Парму» в финале обыграли бы. С Украиной тоже обидно получилось, но тут мы были ближе к титулу.

— Тогда уж давайте и топ-3 нападающих, против которых играли.
— Первый — Роналдо, который играл в «Барселоне» и «Реале». Второй-третий — тоже из «Барсы»: Ромарио и Стоичков, хотя болгарин не чистый нападающий, больше на фланге играл.

— Футбол сделал вас состоятельным человеком?
— Конечно. Состоятельным во всём — и в жизненном, и в экономическом плане. У меня есть дом, семья, дети. Это самое главное. И дерево я посадил не одно (улыбается).

— Могли бы себе позволить годами ничего не делать, попивая сангрию и поигрывая в падел?
— Если жить вдвоём с женой — наверное, да. Но у меня семья большая, и я стараюсь многим помогать. Мне это нравится. А самому мне много не надо. Не шикую. На частных джетах не летаю, на «Бентли» не езжу. Отдыхать могу не в пятизвёздочном, а в трёхзвёздочном отеле. Я совсем не привередливый в этом плане. Главное, чтобы здоровое питание и чистая вода были.

За что Карпин недолюбливает журналистов

— Кажется, что лучше вас Карпина как человека знает только его жена Дарья — или спорно?
— Конечно, жена его лучше знает.

— Но вы — намного дольше.
— Всё-таки с женой Валерий Георгиевич больше времени проводит, чем с нами, помощниками (смеётся). Но знакомы мы и правда дольше — с 22 лет. Даше тогда лет 10 было, наверное, если не меньше.

— Как вы с ним сдружились — вы же совершенно разные люди?
— Футбольное поле помогло. И потом общались семьями, вместе отдыхали, отмечали какие-то праздники, дни рождения. На Канары, в Америку ещё в начале 1990-х вместе летали. Это всё сближает.

– Когда-нибудь ссорились?
— Ссор не было, а дискуссии случаются.

— Он ведь в жизни не такой колючий, как с нами, журналистами?
— И в жизни бывает колючим. Он разный, но не меняется. И это хорошо. Карпин такой, какой он есть. Может и с нами пошутить, подколоть. В добром тоне.

— За что он нас недолюбливает?
— Мне тяжело судить. Он же работал на «Матч ТВ» и сталкивался со многими вашими коллегами. Есть журналисты, которые умеют задавать вопросы, а есть такие, особенно среди молодёжи, которые даже не думают, что спрашивают.

— А у вас не было причин обижаться на журналистов?
— Нет. Если я не хочу общаться — не общаюсь, и всё. Но это понятно: Валерий Георгиевич — главный тренер, и ему по должности положено отвечать на вопросы журналистов. А я помощник и могу в себе переваривать впечатления и переживания. На главном и в этом смысле больше нагрузка. Понятно, что иногда ему надоедает отвечать на одни и те же вопросы, особенно неграмотные. Когда сам в сборной играл, было несколько молодых пацанов-журналистов, которые меня раздражали. Сейчас с ними со всеми общаюсь. Они повзрослели и теперь ведут себя адекватно (улыбается).

— Карпин довольно активен в соцсетях. А у вас есть хоть где-то аккаунт?
— Вообще ничего нет. Никого не отслеживаю. Не нравится мне всё это.

— Филимонов созрел написать книгу. Вас такие мысли не посещали?
— Пока нет. Может быть, ещё не созрел.

— Какие простые вещи доставляют удовольствие в жизни — рыбалка, книги, грибы?
— Прогулки, театр, кино. Путешествовать нравится. Люблю природу: лес, моря, горы. С удовольствием познаю новые места. В последнее время проникся православием, изучаю иконы, открываю для себя святые места в России, в мире.

— Вы счастливый человек?
— Да, счастливый.

— Чего себе пожелаете в такую красивую дату — 55?
— Чтобы быть, а не чтоб не быть,
Надо быть самим собой,
Дом любить и в бога верить,
И берёзку посадить.

— Это чьи строки?
— Мои.