29 августа «Оренбург» обыграл «Спартак», после чего Олег Кононов подал в отставку с поста главного тренера красно-белых. Отставка была принята. Приговор Кононову подписал нападающий «Оренбурга» Джордже Деспотович, именно он забил победный гол в матче. Сразу после игры корреспонденты «Чемпионата» встретились с сербом, и он рассказал, как чуть не закончил с футболом из-за Ибрагимовича, как в Казахстане ему наливали кровь барана в бутсу, и как фанат «Црвены Звезды» обливал его вином. А ещё нападающий «Оренбурга» бросил вызов Артёму Дзюбе.

— В прошлом сезоне «Оренбург» лишил «Спартак» Лиги Европы, сейчас – тренера. Сразу после матча Кононова уволили. Вы будто злой рок для «Спартака».
— Мы не смотрим, с кем играем. Уже не раз показывали, что «Оренбург» может бороться с каждой командой в чемпионате России. У нас есть качественные футболисты – мы обыгрывали как маленькие команды, так и большие. Но игра со «Спартаком» получилась очень тяжелая. Ждали, когда первыми забьем. Потом стало намного проще.

— Вы забили классный гол. Наработка?
— Да, в субботу на тренировке наигрывали угловые специально под «Спартак». Получилось, что два игрока сделали блок, благодаря этому я остался один. Использовал момент довольно удачно.

— При подготовке обсуждали, что «Спартак» сейчас не в самом лучшем психологическом состоянии и этим можно воспользоваться?
— Конечно. У меня была похожая ситуация, когда я играл за «Црвену Звезду». Я знаю это чувство: что думают футболисты, какое напряжение испытывают болельщики. В случае со «Спартаком» мы понимали, что это наш шанс. Главное было не пропустить в первые 15-20 минут.

«Раньше шутил над врачами команды. Теперь они мне не верят»

— В «Оренбурге» вы уже почти год. Ко всему привыкли?
— Я ко всему странному и необычному привык ещё в Казахстане, где провёл три года, так что при переезде в Оренбург мне было просто. Адаптации никакой не было – я уже пять лет играю примерно в похожих условиях.

— Так-так, а что такого странного было в Казахстане?
— Я до этого год провел в Бельгии, там все было на максимально высоком уровне. А в Казахстане, в городе, где я играл в первое время, даже аэропорт не работал. Поэтому на матчи ездили так: сначала по шесть часов на автобусе, потом еще на самолете. В таких условиях думаешь лишь о том, как себя не травмировать – даже массаж не помогает.

— В Оренбурге у вас тоже не все было просто. Правда, что в первый день вы закрылись в номере, и вас не могли найти?
— Да, думали, что я уехал обратно (смеется). Я прилетел в Оренбург ночью, и меня повезли на машине до базы. На улице ничего не видно. Думал: «Что это такое? Куда я попал?». Ехали прямо, потом один раз повернули направо и так ехали целый час. Когда приехали, я просто зашёл в номер, закрылся и уснул. Утром никуда не пошёл. И все всполошились: «Где Деспотович?». Стучались в номер, а я не открывал, просто не хотел этого делать. Думали, что меня больше нет, я уехал.

— И?
— Но поспал, а когда проснулся, успокоился. И дальше все было нормально.

— Оренбург не самый радостный город. Как вам там?
— В Оренбурге хорошо играть в футбол: в этом городе думаешь только об игре, так как делать там больше нечего. Каждый день у меня тренировка, восстановление, потом заезжаю поесть в ресторан и домой.

— Это же скучно?
— Если честно, да. Мы с друзьями ходим в ресторан, но основное время провожу дома. Лучшее время для меня – тренировка.

— Нам рассказали, что вы любите подшучивать над врачами команды на тренировках, изображая тяжёлые травмы. Правда?
— Откуда вы все знаете? (Смеется). Да, такое было. Но теперь, если со мной что-то происходит действительно серьёзное, они мне не верят. Меня больно бьют, я говорю: «Доктор, доктор, подойди!». А он мне отвечает: «Ты шутник, ничего у тебя нет». А у меня там нога вся распухла! Так что сейчас я с шутками закончил.

«На стадионе в Белграде не было воды, зарплату не платили семь месяцев»

— Вы родились в стране, которой больше не существует. Вашу семью война затронула?
— Конечно. Это было очень тяжелое время. Сначала война между Сербией и Боснией, а мой город – Лозница – как раз на границе. Всё началось там. Потом в 1999 году нас бомбили американцы. Некоторые моменты отчетливо врезались в память. Как мы спали дома в подвале… Но я не люблю и не хочу говорить об этом.

— Не будем. Почему в детстве между двумя главными сербскими командами выбрали именно «Црвену»?
— Родители решают – за кого они болеют, туда и отдают. А и папа, и мама у меня болельщики «Црвены».

— Жили на два города или переехали в Белград?
— Вместе с родителями переехали. Я в 11 лет поступил в академию, провел там в итоге восемь лет, 17 начал жить один. Так до сих пор один и живу – девушки у меня нет (улыбается).

— На матчи «Црвены» ходили на трибуну?
— Да, ходил на фанатку, даже когда уже в Бельгию уехал. Вообще круто! Когда как болельщик смотришь, тоже начинаешь ругаться (улыбается). Наверное, поеду с друзьями смотреть «Олимпиакос» — «Црвена».

— Все знают, насколько горячие болельщики у «Црвены». Вам на поле когда-нибудь было страшно?
— Была история. Я не играл несколько матчей, и тут меня выпустили на замену при счете 1:1. До этого я долго не мог забить, и болельщики давили на меня. В том матче я наконец-то забил и сделал вот такой жест (Деспотович показывает, как затыкает уши руками – прим. «Чемпионата»).

После этого у меня были очень большие проблемы – я даже в городе не мог спокойно по улицам ходить. Одна история очень запомнилась. Я был в клубе на дне рождении у друга, ко мне подошел человек и говорит: «Иди домой». У него в руках бокал красного вина, а я в белой рубашке. Отвечаю ему, что никуда не хочу идти, а он берет и выливает это вино на меня. «Теперь иди домой», — говорит.

— И?
— Я действительно пошёл.

— Что ещё было интересного в тот период?
— Была ещё одна история, когда меня в клубе не было, но мне рассказывали знакомые. У клуба не очень было с финансами. После одного из матчей один из игроков дал интервью прессе и сказал: «Как нам играть, у нас нет денег, воды, даже шампуня нет?». Проходит время. Команда после тренировки выходит на парковку к своим машинам. Смотрит: у каждой машины выбиты стекла – а внутри – мыльная пена. И болельщики рядом стоят. «Ну что, теперь у вас есть шампунь?», — спрашивают.

— И футболисты ничего в ответ не сказали, не сделали?
— Нет, что тут сделаешь, когда такая большая армия болельщиков приходит?

— Да уж.
— Вот такие сербские болельщики – одни из лучших в мире (смеется). Я их очень уважаю и люблю, но карьеру хотел бы закончить где-нибудь не в Сербии.

«Президент «Црвены» на прощанье сделал одну плохую вещь»

— Почему у клуба, который уже тогда спонсировал «Газпром», были такие проблемы?
— Руководство неправильно выбирало футболистов, а отсутствие результатов привело к финансовым проблемам. Ситуация была тяжелая. Долг вроде был в 50 млн евро. Хорошо, что сейчас все как надо.

— Вы, кстати, так и не смогли надолго закрепиться в «Црвене Звезде».
— Возможно, дело как раз в том, что я попал туда в самое худшее время в истории клуба. Я же говорю: на стадионе даже воды не было. И зарплаты тоже. За семь месяцев, что я провел в команде, мне ни разу не заплатили. К тому же я почти не играл, поэтому пришлось искать другие варианты. Когда появился вариант в Казахстане, с «Жетысу», я согласился. Не скажу, что у меня был большой выбор – других предложений не было. Поехал туда только ради одного – играть в футбол.

— В Казахстане вы в итоге задержались почти на три года.
— Перед отъездом я сомневался: многие футболисты в 22 года думают, что они должны играть «Реале» или «Барселоне». Через пару игр за «Жетысу» в аренде ко мне подошел тренер «Кайрата» и сказал: «Я тебя беру летом. Обещай, что придешь». В итоге потом ушёл в аренду туда. Там провел 8 месяцев, и мне хотели предложить новый контракт, но не вышло.

— Почему?
— Когда уходил из «Црвены», подписал бумаги, что прощаю клубу все долги передо мной. Там было около 30 тысяч евро. Мы в целом расстались без скандалов, но президент все равно сделал одну плохую вещь. В бумагах, которые подтверждали, что я становлюсь свободным агентом и ухожу из «Црвены», президент прописал условие: я не смогу играть за «Кайрат», потому что он знал, что они захотят меня подписать, и хотел мне насолить. Он не оставил мне выбора. Сказал: «Либо подписываешь бумаги и уходишь, либо остаёшься здесь. Я понимал, что предложения всё равно будут, потому что в Казахстане играл хорошо. Решил подписать бумаги и уйти.

— Зачем президенту это было нужно?
— У нас с ним были плохие отношения. Мне тогда президент «Кайрата» Барамбаев звонил и спрашивал: «Мы тебя ждем, уже два месяца прошло. Ты где?». Сказал, что у меня проблемы: «Если подпишу контракт, все равно год сыграть не смогу». Барамбаев попытался поговорить с президентом «Црвены», но ничего не вышло. В итоге, мне потом «Астана» на три года контракт предложила, и я не смог отказать.

«Когда долго не забивал, мне накапали в бутсу крови барана. Забил»

— Недавно на «Чемпионате» вышло интервью с Дмитрием Сычевым, в котором он тоже говорил, что в Казахстане неважные условия для футбола.
— Я не могу сказать что-то плохое о стране – она навсегда в моем сердце, очень многое мне дала. Но, да, условия непростые. На некоторых полях вообще в футбол играть нельзя. В «Кайрате» и «Астане» было получше — это две богатые команды. А вот в «Жетысу» футболисты тренировались в своей форме – кто с именем Месси на спине, кто с Роналду. Я занимался в футболке «Црвены Звезды» со своей фамилией.

— Как с такими условиями, как в «Жетысу», команду могут допускать до высшей лиги?
— Если честно, не знаю. Зарплаты там были хорошие. Для такой маленькой команды даже очень. Игроки там получали 15-20 тысяч евро в месяц. Я постоянно говорил руководству: «Лучше продайте 2-3 легионеров, а на эти деньги сделайте хорошую базу, стадион». Но они об этом не думали.

Разве не лучше отдать 200-300 тысяч евро не за футболиста, а за поле, и играть в нормальный футбол? Помню, когда мы с другом прошли сборы, сразу полетели в Казахстан, на базу. Там никого не было, а внутри так холодно, чуть ли не -15, есть нечего. Хотели уехать, но других вариантов на тот момент не было, поэтому мы все-таки остались.

— Знаем, в Казахстане есть ритуал – там режут баранов, чтобы пришла удача. Вы с таким сталкивались?
— Да. Мы с «Жетысу» не могли выиграть три или четыре матча. Тренер – кстати, очень хороший мужик – сказал нам: «Ребята, я знаю, что надо сделать. Надо барана зарезать на поле». Так и сделали. И – не поверите – в следующем матче сразу победили. А мне тогда еще и крови накапали в бутсу, чтобы я забивать начал. И я на самом деле забил! Но барана мне было очень жалко. Я думал, что кровь с поля уберут, а на матче заметил, что все-таки осталась. Так и играли.

«С агентом, из-за которого сорвался переход в МЛС, у нас будет война»

— В 2018-м году – ещё перед переходом в «Оренбург» — вы могли оказаться в «Лос-Анджелес Гэлакси». Но не срослось.
— Я очень переживал. Я тогда вообще чуть не ушёл из футбола. Вернулся только ради отца.

— Дело и правда было в том, что «Лос-Анджелес» взял Ибрагимовича?
— Да. Мне перед этим предложили хороший контракт. Я уже подписал его, успешно прошёл медосмотр, в понедельник должен был лететь в клуб. Но в воскресенье вечером узнаю: Ибрагимович ушёл из «Манчестер Юнайтед» и летит в Лос-Анджелес. Он захотел играть именно там. После этого у меня всё сорвалось. Мне было очень тяжело психологически. Вернулся в Казахстан, в «Астану», хотя со всеми ребятами уже попрощался… После этого я не играл в футбол 2,5 месяца. Спасибо тренеру Григорию Бабаяну, который сказал: «Возвращайся, это твой дом, твоя команда. Когда будешь готов играть, играй».

— Как вы узнали, что ваш переход сорвался?
— Мне сообщил агент, который занимался сделкой. Позвонил и сказал: «Слушай, жизнь такая штука. Тебе надо вернуться назад». Я ещё не разобрался с этим человеком — давно его не видел. Но после завершения моей карьеры между нами будет война.

— Что это значит?
— Что я всеми силами его найду в любой точке мира. Сейчас он меня везде заблокировал. Но он знает, что я его найду после завершения карьеры. Сейчас не хочу, потому что нет времени. К тому же не хочу делать дурацких решений пока играю в футбол.

— Что сделаете, когда найдёте?
— Посмотрим. Но если бы тогда он мне сказал о срыве трансфера лично, а не по телефону, я бы его ударил очень сильно.

— Ничего себе. А как фамилия агента?
— Не скажу. Он сам всё знает, всё читает.

— Как отец уговорил вас не бросать карьеру?
— Он увидел, что я очень плохо себя чувствую. Я два месяца смотрел, что можно сделать с этой ситуацией, можно ли подать в суд. Такой возможности не было. Тогда сказал отцу, что больше не хочу играть. Он мне в ответ: «Я тебе всё дал, десять лет был с тобой и твоей футбольной карьерой. Теперь ты мне чуть-чуть верни». Вернулся только из-за него.

— Часто ему говорите «спасибо»?
— Постоянно (улыбается).

«Бросаю Дзюбе вызов в теннисе!»

— В Инстаграме вы выложили пост, в котором поздравили с победой Новака Джоковича. Любите теннис?
— Каждый человек в Сербии любит Джоковича. Он – лучший в мире. Сам я в детстве играл в теннис с друзьями, очень хорошо получалось. Раньше я очень любил Надаля, но, когда пробился Джокович, стал болеть за него – он идол.

— Почему в итоге выбрали футбол, а не теннис?
— В моей деревне не было другого выбора, только футбол. В больших городах есть разные возможности, а в маленьких нет. Футбольная секция была, с теннисом было сложнее.

— А сейчас играете?
— Только на отдыхе. Видел, что Дзюба очень любит теннис. Если он хочет сыграть, я готов. Бросаю ему вызов. (смеётся). Дзюба постоянно выставляет фотографии Федерера, а я этого швейцарца вообще не люблю. Не могу на него смотреть.

— Почему?
— Ужасный и некрасивый человек. Он не может принять, что наш серб – лучший теннисист мира (улыбается)

«Очень хочу выиграть премию Пушкаша и стоять на одной сцене с Месси и Роналду»

— После недавнего с ЦСКА вам подарил футболку Игорь Акинфеев. Висит дома?
— Нет, она у брата. У меня папа – вратарь, брат – вратарь. Брат очень любит голкиперов, особенно Акинфеева. Поэтому попросил меня достать его футболку. Но брат играет в Боснии для себя, он не профессиональный футболист.

— Игорь ведь не смог подарить вам майку в прошлом сезоне, и сам вспомнил про это в нынешнем. Сильно удивились?
— Очень. Вся команда удивилась. Уверен, у него постоянно просят футболки, а тут после моей просьбы ещё и прошло три-четыре месяца. Он большой молодец. Через вас ещё раз говорю ему спасибо.

— В Оренбурге болельщики у вас часто просят футболки?
— Постоянно пишут! Уже 15 штук отдал. Хочу уже написать, чтобы у других футболистов просили. Мне уже не в чем играть. У меня постоянная война с администраторами из-за этого, но решаю вопрос (смеётся).

— В мае у вас заканчивается контракт с «Оренбургом». Переговоры о продлении ведутся?
— Мы договорились с руководством, что зимой всё обсудим. Если «Оренбург» покажет, что по-прежнему заинтересован во мне, то почему бы и не остаться? Тем более я капитан, хорошо себя здесь чувствую.

— Какая мечта на ближайшее время?
— Думаю только о премии Пушкаша. Надеюсь, получить её за свой гол «Ахмату» через себя. Вам надо постоянно всем напоминать об этом голе, чтобы его заметили (смеётся)! Я видел гол, который был признан лучшим в этом году. Честно скажу – мой лучше! Тот парень тоже забил через себя, но у меня была сложнее ситуация, мяч летел быстрее. Очень хочу выиграть и постоять на сцене с Месси и КриРо. Это будет очень круто.