Денис Зубко был заметным персонажем в футболе 1990-х. Остановился в шаге от чемпионства с «Ротором», играл в «Зените» Садырина. Тогда он и представить не мог, что новая волна популярности настигнет его уже после завершения карьеры. В 2019 году экс-нападающий сборной России возглавил медиафутбольный клуб «Амкал» — с этого дня любой интересующийся футболом подросток хотел сделать с ним фото. В интервью «Чемпионату» Денис Иванович рассказал, почему оставил «Амкал», вспомнил несостоявшийся трансфер в «Зенит» Петржелы и объяснил, почему не смог жить в Швейцарии.

«Минспорта Карелии ничем не помогает. Мы можем только мечтать об условиях академии «Краснодара»

— После этого интервью вы пойдёте на тренировку, работаете с детьми в Петрозаводске. Как успехи?
— Говорить об успехах пока рановато, работа проходит, ребята стараются. Это длительный процесс, самое главное, чтобы у них было желание продолжать развиваться. С ноября по апрель мы провели турнир с командой 2012 года — заняли первое место. На соревнованиях в Нижнем Новгороде тоже победили. Должны были играть командой 2008 года в ЮФЛ, но, к сожалению, по решению РФС не будем. Всё идёт своим чередом, единственное — не хватает инфраструктуры, нет полноразмерного манежа, где можно заниматься зимой. Климат в Карелии такой, что, например, сейчас (9 апреля. — Прим. «Чемпионата») идёт снег. Манеж был бы подспорьем, полей тоже не хватает. В школе занимаются 600 детей, на всех места не хватает, приходится тренироваться на четвертинках.

— Наверное, после трёх лет под камерами в медиафутболе сейчас жизнь поспокойнее?
— Жизнь что тогда была насыщенной, что сейчас. Здесь каждый день тренировки, каждые две-три недели выезд, у меня команды двух возрастов. Единственное — нет камер, а всё остальное то же самое.

— Вы ещё три года назад рассказывали, что в Карелии есть желающие играть в футбол, но нет инфраструктуры. За это время ничего не поменялось?
— Да. Есть команда, которая выступает в КФК, это училище олимпийского резерва из города Кондопога — 40 км от Петрозаводска. Там играют ребята выпускного 2008 года. Чего-то большего нет. В Кондопоге в прошлом году должны были открыть искусственное поле с подогревом, но работа приостановлена, к сожалению, ничего с места не двигается.

— Зимой пришлось несладко?
— Да, насколько возможно, администрация школы чистила поле. Зиму пережили, но по сравнению с прошлым годом снега было поменьше. Однако есть мороз, по СанПиН, если температура ниже -15°С, детям заниматься на улице нельзя, поэтому приходилось отменять тренировки. Иногда и трактор не успевал снег чистить, тоже отменяли.

— Главный стадион «Спартак» на 15 тысяч зрителей простаивает без дела?
— Он находится в аварийном состоянии. Идёт обсуждение реконструкции, каждый год готовы начинать, но пока движения никакого нет. В этом году говорили, что его будут сносить и строить заново, однако сейчас он стоит. Поле там уже старого поколения, трибуны непригодны.

— Минспорта Карелии не особо интересен футбол?
— Вроде заинтересованность есть, но ничем не помогают.

— Каким вы видите идеальное развитие футбола в Петрозаводске?
— Это касается не только футбола. Мы делим стадион со школой лёгкой атлетики. Когда проходят совместные тренировки, на дорожки постоянно летают мячи, мы мешаем им, они тоже иногда залезают на поле. Не совсем комфортно. В идеале нужно строить отдельные стадионы для футбола и лёгкой атлетики, причём во всех районах Карелии. От этого будет расти конкуренция. Если у нас весна наступает раньше, то в северных регионах — позже. Дети не могут выйти на футбольное поле, потому что его под снегом не видно. Как они будут приезжать на турниры в тот же Петрозаводск, когда занимаются только в залах? Они не составят конкуренцию. Наличие полей и манежей увеличивает число тренирующихся детей, качество тренировок и конкурентоспособность на уровне Карелии.

Когда я ещё занимался, был чемпионат Карелии, мы ездили по всему региону вместе со взрослой командой. Юноши всегда играли перед мужиками. От этого появлялись хорошие игроки и интерес к футболу. Наличие хотя бы команды Второй лиги в Петрозаводске стало бы большим подспорьем для ребят, которые занимаются в школе.

— Молодые футболисты, которые хотят развиваться, уезжают в Санкт-Петербург?
— Да, кто-то поступает в институты. Нет возможности здесь заниматься. Есть ребята, которые хотят продолжать. Например, если маленькие дети будут видеть путь развития — школа, ЮФЛ, Вторая лига, они будут хотеть туда попасть. А куда идти тем, кто выпускается? Не все пройдут просмотр или попадут во Вторую лигу в других регионах.

— Вы часто сравниваете с Финляндией. Это идеальный пример для Карелии?
— Сейчас Финляндия — недружественная страна, но, когда мы раньше туда приезжали, там были манежи и поля в любой деревушке, не говоря уже о хоккейных дворцах. Сейчас назвал бы примером академию «Краснодара», где тоже созданы великолепные условия для развития детей. Мы можем только мечтать о таком.

— Это частная история. Насколько реально сделать это в Петрозаводске?
— Нужна заинтересованность, чтобы люди приезжали и садились за стол переговоров, общались. Эта проблема существует. Повторюсь, дай бог, чтобы хотя бы полноразмерный манеж появился, у лёгкой атлетики — свой стадион, свой центр для баскетболистов.

— Последнее про Карелию — как там дела вне спорта?
— Достаточно неплохо. Конечно, я больше слежу за спортивной частью, но, как пишут газеты, развитие динамичное.

— Полезные ископаемые и туризм — основные источники доходов для региона?
— Да, приезжает много туристов, многое для них строится. Регион притягивает, появляются новые туристические маршруты. Тот же знаменитый парк Рускеала, есть клиника «Кивач», куда многие специально приезжают на лечение или реабилитацию. В этом плане Карелия развивается.

«Ярцев был предан «Спартаку». Его смерть — большая потеря для российского футбола»

— С каким клубов у вас ассоциируется собственная карьера?
— Не стал бы называть одну команду. Я поиграл в достаточном количестве клубов, не могу сказать, что ассоциируется с чем-то одним.

— Но согласитесь, что «Ротор», который боролся за чемпионство и выбивал «МЮ», — уникальное явление в российском футболе?
— С этим согласен, большую часть карьеры всё-таки посвятил «Ротору».

— Экс-президент «Ротора» Горюнов — недооценённая личность?
— В своё время он делал многое для команды и для футбола в регионе в целом. Так судьба сложилась, что команда вылетела, руководство области в то время не так сильно помогало. В итоге команда, даже минуя Первую лигу, опустилась во Вторую. Горюнов и для гандбола в Волгограде много делал.

— Президент с непростым характером?
— Достаточно прямой человек. Сейчас мы не общаемся в силу ряда причин. А раньше, если ему что-то не нравилось, мог отругать и быстро остыть. Мог и похвалить.

— Вы были и у Иванова в «Урале». Есть у них что-то общее?
— Да, по характеру чем-то похожи. Иванов тоже очень эмоциональный, переживает за команду. Григорий Викторович тонко подмечает, когда человек не выкладывается, а когда старается, но не получается. С ним сложились великолепные отношения, созваниваемся иногда.

— Он и сейчас может дать огня после матча, а когда был помоложе, себя не сдерживал?
— Ну, это эмоции. Человек переживает за судьбу команды, эмоции переполняют, где-то видит несправедливость. Но когда остывает, раскладывает всё по полочкам, и всего этого не видно.

— Цитата Горюнова: «Нашего игрока пригласили в «Спартак». Рассказали, какие премиальные. Он усмехнулся: «В Волгограде за один матч платят, как у вас за пять». И вернулся». Через вас футболисты не просились в «Ротор», когда узнавали зарплату?
— Честно, такого не помню. Помню, из «Ротора» в «Спартак» перешёл только Рома Павлюченко, а чтобы проситься… Зарплаты тогда и сейчас несопоставимы. Да, платили неплохо, однако теперь, конечно, выше.

— Вы говорили про $ 2000-3000.
— Да, зарплаты позволяли сходить в ресторан, съездить в отпуск.

— Есипов за всё время получил от «Ротора» четыре квартиры. Самый большой подарок от клуба вам?
— Когда переходил в команду, получил квартиру и машину. Но, по-моему, так было во всех командах высшей лиги.

— Потом случилась 10-месячная задержка по зарплате. Пришлось от чего-то отказываться, чтобы не тратиться лишний раз?
— Когда доходы падают, всегда приходится от чего отказываться. Не всё было потрачено на тот момент, но в ту же Турцию уже не съездить.

— Не было мыслей сменить клуб?
— Нет, продолжали играть, пытались вылезти из этой ситуации. Горюнов прилагал усилия, чтобы сохранить клуб.

— Самое яркое воспоминание из «Ротора» — трагическое поражение от «Спартака»?
— Наверное, да. Нам чуть-чуть не хватило, чтобы стать чемпионами, хотя шансы были неплохие. Это всегда будет стоять на первом месте. Сейчас уже прошло достаточно времени, но бывает, что вспоминаю, когда смотрю ретроматчи, читаю интервью игроков того времени. Тогда в кошмарах поражение точно не снилось, однако сильно переживал. Жизнь продолжается, надо было дальше работать.

— Ещё одна цитата Горюнова: «Прокопенко для меня всегда будет лучшим, он начинал с низов. А Романцев получил готовую команду в наследство». Согласны, что Прокопенко не слабее Романцева?
— Я никогда не буду сравнивать тренеров, у каждого свои путь и видение. Их по определению нельзя сопоставлять. Когда я пришёл в команду, Виктор Евгеньевич уже работал там не один год. И тот, и другой великолепные тренеры своего времени, которые добивались результата.

— Вы немного поработали с другом Олега Ивановича — Ярцевым. Какие воспоминания с ним связаны?
— Только положительные. Георгий Александрович доверял мне, хоть у меня не всё получалось. Я практически всё время выходил в стартовом составе. Он тоже был достаточно эмоциональным, строго спрашивал за работу, но любил посмеяться. Разборы матчей у него часто бывали долгими и на эмоциях. Прямой человек, однако и похвалить мог.

— Он неожиданно ушёл из жизни.
— Очень неожиданно. Это трагедия для всего российского футбола. Ушёл большой человек, который был предан футболу и «Спартаку». Очень большая потеря.

«О Бышовце не хочу говорить. Никогда»

— «Зенит», 1990-е. Вы увидели тот «бандитский Петербург»?
— Перестрелок не видел, люди в малиновых пиджаках попадались, но я с ними не соприкасался (смеётся). Жизнь протекала спокойно — тренировки, игры, база, сборы.

— Сейчас клуб претендует на статус «народной команды». А как болели за «Зенит» в 1990-х?
— После того как Павел Фёдорович Садырин пришёл, люди стали возвращаться на стадион. Помню забитый «Петровский», выход в высшую лигу, потом заняли, кажется, 10-е место. «Зенит» только развивался – благодаря и Садырину, и Мутко.

— Вы всегда тепло отзываетесь о Садырине.
— Он открытый человек, никогда не боялся трудностей, был достойным человеком. История со спасением мальчика ещё раз подтверждает, каким он был. Всегда мог прийти на помощь. И в работе строго спрашивал, если что-то не нравилось, говорил в лицо, а не за глаза.

— Тоже считаете, что «Письмо 14» подкосило Садырина?
— Мы эту тему не поднимали. Это история между ним и игроками, и для журналистов она стала объектом внимания. Конечно, ситуация неприятная. Думаю, сначала были переживания, но со временем всё нормализовалось: и встречи, и разговоры.

— Тема Бышовца в ваших интервью под запретом. Вы это навсегда оставили или допускаете, что однажды захотите об этом поговорить?
— Я не хочу говорить об этом, никогда.

«Если бы ко мне домой приехал Семак, чтобы я перешёл в «Зенит», я бы согласился»

— Что испытываете, когда видите 10 легионеров в составе нынешнего «Зените»?
— Да, наверное, большинству это неприятно, потому что должны играть свои игроки, которые воспитываются в академии «Зенита». Надо спрашивать у руководства клуба, что они хотят видеть и куда двигаются. К тому же в этом году 100-летие клуба, хочется чемпионства. Конечно, все хотят, чтобы играли россияне и воспитанники своей академии. Думаю, руководству «Зенита» этого тоже хочется.

— Садырин лично приезжал к вам домой, чтобы уговорить перейти в «Зенит». Если бы на его месте был Семак, а команда – образца 2025 года, вы бы согласились?
— Ну можно помечтать (улыбается). Конечно, согласился бы. Думаю, нет такого футболиста, кто откажет.

— И конкуренция с легионерами не испугала бы?
— Нет, она должна быть. Если тренер приглашает игрока, значит, он видит, что футболист сможет создать конкуренцию. А там уже всё зависит от тебя. А говорить, что боишься… Это хороший шанс проявить себя в большом клубе, выиграть трофей.

— Вы могли вернуться в «Зенит» Петржелы. Грустили, что не получилось?
— Возможно, да. Может быть, надо было сделать тот шаг. Однако меня не отпускали из «Ротора». Да, первый раз это было при Петржеле, а второй — когда командой руководил Анатолий Викторович Давыдов.

— В 1990-х к «Зениту» был близок Анатолий Собчак. Чем запомнились встречи с ним?
— Не помню, чтобы он общался с командой, может быть, однажды такое было. Но он ходил на каждую игру 100%. В Питере было много людей, которые достаточно хорошо к нему относились. Опять же, при нём вернулся Павел Фёдорович Садырин.

«Веретенников — топ-форвард. Кержаков – второй, Дзюба – третий»

— Третья и последняя цитата Горюнова: «Кто такой Веретенников? После Волгограда нигде не заиграл. В Бельгии провалился, в Казахстане потерялся». Это сказано от обиды?
— Скорее всего, да. Олег всё доказал. Возможно, если бы Владимир Дмитриевич дал Олегу шанс и дальше проявить себя в Европе, всё получилось бы по-другому. Знаю, что предложения точно были, однако захотели оставить.

— В этом есть и вина Горюнова?
— Я считаю, что да. Он мог дать этот шанс не только Олегу, но и Нидергаусу, Есипову и другим ребятам. Понятно, что он хотел сохранить состав, однако где-то это сыграло и в другую сторону. Ещё раз говорю: Веретенников – большая звезда для российского футбола. Он всё показал и доказал, был предан клубу до конца, выходил во Второй лиге. Всегда хотел возвращаться в «Ротор».

— Веретенников — топ-форвард?
— Однозначно.

— Дзюба побил его рекорд по количеству голов в чемпионатах России, который держался 20 лет. Недавно обогнал и Кержакова. Кто из этих нападающих для вас на первом месте?
— Веретенников. Рекорд Гретцки тоже долго продержался. Но всегда находятся люди, которые их переписывают.

— А кто на втором?
— Кержаков — второй, Дзюба — третий.

— А из нынешних форвардов кто вам нравится? Кто сможет побить рекорд Дзюбы в сборной?
— Сергеев из «Крыльев» ещё до «Зенита» нравился. Но и там он был неплох. Тюкавина бы отметил, однако, к сожалению, у него сейчас травма. Желаю ему скорейшего выздоровления, чтобы вышел на свой уровень. Раньше у тех же Кержакова, Веретенникова и Дзюбы были серии из сезонов, когда они не опускались ниже планки в 15-20 голов. Сейчас у многих нападающих бывают подъёмы и проседания — нет такого, что игроки на протяжении трёх-четырёх сезонов забивают не меньше 15 мячей.

«Было приятно, когда Слуцкий хорошо отозвался обо мне»

— Олег Веретенников переехал в Китай. Вы на связи с ним?
— Да, общаемся. Они хорошо работают, Олег очень доволен. Из-за разницы во времени с Китаем не так часто созваниваемся, но периодически разговариваем.

— Ждёте Слуцкого в РПЛ? Многие его списали ещё до отъезда в Китай.
— У каждого своё мнение. Сейчас он работает в Китае и показывает результат. Есть люди, которым Слуцкий нравится, а есть те, кому – нет. Так можно сказать про любого тренера и игрока. Леонид Викторович работает достаточно успешно, а как сложится судьба после Китая, покажет только время.

– А как он вам как тренер?
— У нас было мимолётное общение. Когда я работал в «Амкале», у него брали интервью, он хорошо отозвался обо мне. Было приятно. А для меня он очень хороший специалист, который добивался результата.

«Зенит» был стабильнее, поэтому и выиграл шесть сезонов подряд. Чемпионства «Спартака» тоже кому-то не нравились»

— За кого болеете в чемпионской гонке?
— «Краснодару» чего-то не хватало последние годы, «Динамо» не хватило совсем чуть-чуть в прошлом сезоне. Хотелось бы, чтобы эти команды поборолись. Наверное, за эти клубы.

— Понимаете тех, кто устал от гегемонии «Зенита»?
— А в чемпионате Франции постоянно побеждает «ПСЖ». «Зенит» эти годы был более стабильным, поэтому и выигрывал золото. Давайте вспомним, когда «Спартак» становился чемпионом несколько раз подряд. Кому-то это тоже не нравилось, а футболисты «Спартака» только рады были. Ни один футболист не скажет, что ему неприятно выигрывать.

— Кто сильнейший футболист в РПЛ сейчас?
— Я бы, наверное, отметил Батракова. У «Локомотива» в целом команда достаточно молодая, амбициозная. Алексей сейчас выделяется.

«Если снова позовут в «Амкал», скорее соглашусь, чем нет»

— Скучаете по «Амкалу»?
— Смотрю, переживаю, есть ностальгия. Но сейчас есть работа, я полностью в ней.

— Ваше прощание с командой было очень трогательным. С чем по эмоциям можно это сравнить из профессиональной карьеры?
— Я просто пытался вкладывать душу, сердце, эмоции в команду. Когда расстаёшься с ней, есть момент грусти и недосказанности. Когда заканчивал карьеру игрока, я был к этому готов. Понимал, что рано или поздно этот момент настанет. А в «Амкале» был результат, хоть кто-то и скажет, что небольшой. Команда играла с хорошими соперниками, прошли два раунда Кубка России, выиграли МКС. Но во всех командах есть этап завершения. Герман (президент «Амкала». — Прим. «Чемпионата») посчитал, что этот этап настал. Ещё раз скажу, что никаких проблем и обид. А эмоции всегда были, потому что мне нравилось работать с этой командой и с этими игроками.

— Кто сейчас сильнее по-футбольному — 2DROTS или «Амкал»?
— Надо будет посмотреть начало нового сезона Медиалиги. У обеих команд были и победы над хорошими соперниками, и обидные поражения. Это дерби всего медиафутбола, так было, есть и останется. А кто лучше, будут выяснять только между собой. Это команды одного уровня, в матче шансы будут 50 на 50.

— Вы всегда были в хороших отношениях с Кузнецовым. А с Пановым, главным тренером «Амкала», знакомы?
— Мы давненько с ним пересекались, но личного общения не было. Думаю, он знает, кто я. Если меня пригласят на какие-то матчи «Амкала», хорошо пообщаемся.

— У Кузнецова год назад был вариант с «Енисеем». Он готовый тренер для профессиональных клубов?
— Думаю, да. Раз клубы выходят на Дмитрия Викторовича, значит, видят в нём потенциал. На мой взгляд, он и тогда был готов к такой работе, и сейчас.

— Согласитесь, если снова позовут в «Амкал»?
— Надо будет садиться, разговаривать, но скорее да, чем нет. Просто у меня здесь есть работа, нужно понимать, на сколько уезжать, потому что здесь мне придётся всё оставить.

«С удовольствием поеду, если снова пригласят экспертом на телевидение»

— У вас были планы пройти стажировку в клубах или поработать в тренерском штабе в РПЛ. Есть что-то на горизонте?
— Планы-то есть, сейчас это мечта — поехать, поработать в хорошую команду с тренерским штабом. Для любого тренера это всегда приятно. Однако на данный момент нет вариантов. Мне надо здесь прикладывать максимум усилий.

— Как выглядит ваша работа мечты?
— Это работа в клубе, который ставит большие задачи — борется за чемпионство, выигрывает трофеи, участвует в еврокубках. На данном этапе это выглядит так — один из грандов нашего футбола.

— Сейчас многие тренеры становятся экспертами на телевидении. Вам это интересно?
— Когда я жил и работал в Москве, меня приглашали в качестве эксперта, и не один раз. Если снова пригласят, с удовольствием поеду.

«Люблю свой дом. В Швейцарии ностальгия взяла верх — я был один»

— Слова вашего бывшего игрока из «Амкала»: «Иваныч — олицетворение русской души. Он был в Швейцарии, на сборах в Майами, но тоска по дому заставила его вернуться в Россию». Как вам такая характеристика?
— Очень приятно (улыбается). Когда мне было 19-20 лет, ездили на сборы в Майами с «Баденом». Ностальгия действительно была — взяла верх, потому что я был один. А такие слова, повторюсь, очень приятны.

— Про русскую душу — правда?
— Ну, я люблю свой дом. Когда была возможность приезжать в Петрозаводск, всегда это делал. Как говорится, людям виднее.

— Как выглядит ваш идеальный отпуск?
— Сейчас — уехать куда-нибудь на озеро, зимняя, летняя рыбалка. Это отдушина, спокойно посидеть несколько дней. Баня тоже отдых. Хотелось бы, чтобы всё это вместе. Телефон не берёт, никто не отвлекает.

— Помните свой самый большой улов? Или это больше для удовольствия?
— Больше, конечно, для удовольствия, но была щука килограмма на три. В основном — плотва, окунь. Однако за большими трофеями в рыбалке не гонюсь, это скорее хобби.

«В Майами ходили на НБА. Болельщики в один голос кричали: «В защиту! В нападение!»

— Как вам в Майами, кстати?
— Было очень красиво. Ходили два раза на баскетбол, НБА. Зал полностью заполнился, болельщики неистово поддерживали — в один голос: «В защиту! В нападение!» Набережная в Майами красивая. Очень понравилось. На дискотеку ходили в ночной клуб. Но больше всего запомнился именно баскетбол — по-моему, играли «Майами Хит» и «Орландо Мэджик». Очень большое шоу.

— Швейцария — противоположность Майами?
— Там есть три Швейцарии: немецкая, французская и итальянская. Разница сразу чувствуется. Если брать немецкую часть, там всё размеренно, по полочкам. В итальянской и французской — повеселее. Контраст в архитектуре сразу ощущается, сразу поймёшь, что ты во французской, в итальянской — дома в стилистике Италии.

— Швейцария известна своими необычными законами. В 1990-х это уже было?
— Да, надо было мусор выносить в разных пакетах, ограничения по громкости музыки. Один раз ко мне днём постучались и сказали сделать музыку потише, нельзя шуметь. То же самое с мусором — предупредили, что так не пойдёт, но на первый раз прощается. Приходилось покупать разные пакеты для разного мусора.

— По поводу музыки не спорили?
— Спорить бесполезно, потому что потом могут быть последствия. Сделал потише — ничего страшного. На штрафы не нарывался.

— Что нужно было, чтобы вы там остались?
— Наверное, совокупность факторов. Познакомиться с кем-то, чтобы было общение, обучение немецкому языку, семья чтобы была рядом или иногда приезжала.

— Чтобы вы перенесли из Швейцарии в Россию?
— Там очень следили за чистотой во дворах. Мусорные баки не были переполнены. У меня в доме была химчистка, её хозяин во время дождя выходил на улицу и мыл шампунем асфальт. Люди убирали за своими животными, у них с собой были перчатки, пакеты. Никогда не видел, чтобы из машины бросали окурки. Это можно было бы перенять. Хотя там был мост, где часто собирался неблагополучный контингент.

— Как должен сложиться год, чтобы вы были счастливы в профессиональном плане?
— Продолжать получать удовольствие от работы, чтобы дети стремились заниматься, был задор. Если кто-то из воспитанников попадёт в какую-то академию, будет здорово.

— И последнее: почему работать с детьми — кайф?
— Когда ты приходишь во взрослую команду, хочется добиться результата. Но он складывается из побед и трофеев. А здесь ты видишь, как маленький человек развивается, растёт как личность и игрок. В этом и различие. Когда ребёнок прибавляет в одном, втором, третьем, это самая большая радость.